В.Горлов А.Новосельцев
ХРАМ ИКОНЫ
Е Л Е Ц К О Й
БОЖИЕЙ МАТЕРИ
Липецкое издательство
1994 год
ББК 63.3(2Р-4ЛИ) Г 60
Эта книга о единственном в русском православии храме во имя иконы Божией Матери Елецкой, о замечательном памятнике архитектуры, заложенном сто лет назад в память 500-летия чудесного избавления Руси от нашествия кровавого завоевателя Тамерлана заступничеством Богородицы. Церковь построена по проекту ученика К.А.Тона, известного русского архитектора второй половины ХIХ века, А.С.Каминского. В книге рассказывается об истории ее создания, порухе и возрождении, судьбе строителей и архитекторов.
Книга рассчитана на широкий круг читателей. Она выходит в свет в канун 600-летия явления Богоматери под Ельцом
с В.П.Горлов, А.В.Новосельцев
(с) Историко-культурный центр
(с) Дирекция программы «Возрождение».
1994 год
Содержание:
Более ста лет назад, 25 июня 1893 года, состоялась торжественная закладка новой церкви в Ельце – храма иконы Елецкой Божией Матери. При огромном стечении народа, после традиционного молебна, под звон-благовест двух десятков елецких церквей в основание главного алтаря были уложены первые камни. Епископ Орловский и Севский Михаил, в присутствии городского головы, членов Городской Думы и Управы, многочисленного клира елецких церквей освятил "оклад" очередного, двадцать девятого храма.
Его главный престол посвящался чудотворной иконе Елецкой Богоматери (1060 г.) праздник которой Русская Православная Церковь отмечает 11 (24) января. Через два года ожидалась пятисотая годовщина чудесного избавления Руси от нашествия Тамерлана, которое церковная традиция связывает с заступничеством Богородицы, явлением ее в Ельце 26 августа 1395 года. Правый придел храма с его алтарем посвящался святителю Алексию, митрополиту Московскому и всея Руси, с именем которого связано возрождение Ельца после пожара 1357 года.
Глава Русской Православной Церкви с 1354 по 1378 год митрополит Алексий, фактически возглавлял московское правительство во время княжения Ивана Ивановича Красного и малолетнего князя Дмитрия Ивановича, будущего героя Куликовской битвы, за победу в которой он остался в истории под именем Донского. Сын черниговского боярина Федора Бякоты, перешедшего на службу московским государям, получил широкое и разностороннее образование. Он активно добивался возвышения Москвы, как центра объединения русских земель. Пользовавшийся большим уважением среди верующих, слывший чудотворцем, митрополит поддерживал борьбу князя Дмитрия Ивановича против тверских и суздальско-нижегородских князей, противившихся усилению Московского государства. Святитель Алексий выступал также против притязаний литовских князей, стремившихся расколоть русское православие, создать отдельную, самостоятельную митрополию в Киеве. Русская Православная Церковь прославила митрополита Алексия в лике святых. Его память ежегодно отмечается 20 мая (2 июня) и 5 (18) октября.
В августе 1357 года святитель через Елец ехал в Золотую орду, чтобы лечить там жену хана Чанибека Тайдулу. Жители только что погоревшего города обратились к нему за советом, где строить новый. До того времени елецкая крепость располагалась на Каменной горе, где нынче руины бывшего Знаменского женского монастыря. Лишь на Кошкиной горе, на берегу Быстрой Сосны над устьем реки Елец был небольшой Троицкий мужской монастырь. Садясь в лодку, чтобы плыть к Дону, святитель указал на удобное возвышенное место нынешней Красной площади, благословил и предсказал будущее процветание Ельца. В память об этом событии в конце Миллионки, нынешней улицы Труда, ельчане поставили деревянный крест, а затем соорудили часовню.
Левый придел церкви иконы Елецкой Божией Матери и его алтарь был посвящен библейскому пророку Осии, жившему за восемь столетий до рождения Христа. Его книга вошла в состав Ветхого Завета в сборнике так называемых малых пророков. Она располагается за книгой пророка Даниила. По свидетельству его книги он был сыном некого Беерия. О жизни пророка считается достоверно известным только то, что он был уроженцем десятиколенного царства и в этом царстве проходил свое пророческое служение. По преданию он был родом из города Беелмофа ли Белемена в колене Иссахаровом, умер в Вавилоне, погребен в верхней Галилее. По предположению он принадлежал к священническому сословию.
Книга Осии представляет собой свод отдельных речей пророка, сокращенное изложение того, что он проповедовал в течении своего служения. Память пророка Осии празднуется церковью 9 (30) октября. Одна из причин выбора именно этого пророка была в том, что дата его памяти совпала с днем счастливого избавления от опасности и сохранение жизни императора Александра III и его семьи при крушении царского поезда 17 октября 1888 года под Хорьковым.
Желание ельчан иметь церковь в лучковской части города существовало давно. Оно нашло свое отражение в генеральном плане Ельца, высочайше утвержденном еще в 1827 году, по которому на Лучковской площади предусматривалось возведение храма. В октябре 1890 года 85 горожан подали в городскую думу прошение о сооружении историко-религиозного памятника, – храма во имя Елецкой иконы Божией Матери. Они писали, что со времени утверждения генплана прошло уже 63 года, а к строительству церкви еще никто не приступал, хотя надобность в ней давно уже сознается многими горожанами. С 1827 года город значительно распространился, население его удвоилось, а предусмотренная к построению церковь остается лишь мечтою, к осуществлению которой не сделано серьезного почина. В своем прошении горожане ссылались на то, что уже заготовлены колокола и железо для кровли, которые переданы городской Думе. А почетный потомственный гражданин Петр Иванович Ростовцев завещал в собственность будущей церкви два пустопорожних свободных от застройки земельных участка в лучковской части города. Жители Лучковской и Солдатской слобод сетовали на удаленность от полутора до двух верст от ближайшей Сретенской церкви, прихожанами которой они были. (Церковь Сретения Господня, построенная в 1809 году на ул. Мясницкой, ныне Лермонтова, взорвана в 1969 году и на ее месте построен 9-этажный дом элементного завода).
К тому времени по дну Лучковского оврага и расположенных рядом с ним бывших землях соборных церковнослужителей образовалось целое поселение, имеющее 700 душ. Отсутствие мостовых, освещения, малозажиточность жителей, расположение домов по склону оврага, не имеющих удобного подъезда, в особенности в ночное время, наконец, отдаленность церквей, – писали прихожане, – все это создает огромное неудобство, как в отправлении церковных треб, так и в посещении церковных служб жителями. Они просили Думу выдвинуть вопрос о построении храма, как одного из важнейших вопросов городской жизни и возбудить ходатайство о разрешении подписки на его сооружение. В прошении предлагалось наименовать церковь во имя Елецкой иконы Божией Матери, покровительницы нашего города, отмечалось, что ни в одной из елецких городских церквей нет даже придела во имя чудотворной иконы. Приделы храма посвятить митрополиту Алексию и пророку Осии. Документ заканчивался воззванием к жителям города, которое и сто лет спустя нельзя читать без волнения.
"Благочестивые сограждане! Эти наименования приделов проектируемой церкви должны побудить в сердцах наших чувства глубокого сознания скорейшего осуществления намеченного дела. Многовековое существование нашего города под державною десницею Царицы Небесной, отвратившей от нас губительное нашествие, благоволение, преподанное жителям в знаменательные исторические дни Всероссийским святителем и чудотворцем митрополитом Алексием и, наконец, вновь явленное чудо спасения обожаемого монарха, да вложит в нас неустанную энергию к осуществлению предпринимаемого дела. Потомки отцов, отвративших своею грудью нашествие иноплеменников в отдаленные времена исторического созидания русской земли, пусть проникнуться до глубины души сознанием величия Божия и положат первый камень в основание здания, воздвигаемого во славу Мудрому Творцу, Его Божественной Матери, и святого угодника, и пророка, спасших своими молитвами и заступничеством наш город и весь русский народ от величайших несчастий".
3 ноября 1890 года городской голова Руднев Н.П. доложил Думе о поданном прошении, и предложил ходатайствовать перед епископом Орловским и Севским, возглавлявшим епархию, о разрешении сооружения храма и открытии подписки при Городской Управе для сбора пожертвований. Архипастырское благословение владыки не пришлось долго ждать. Вскоре все необходимые бумаги о разрешении подписки, а затем и о постройке самого храма были утверждены. 30 мая 1893 года начались земляные работы.
Доселе в памяти народной
Живет то чудо из чудес.
И славит сын Руси свободной
Царицу светлую небес.
Е. Назаров
6 августа 1895 года Россия праздновала 500-летие явления Божией Матери в Ельце, счастливого избавления Руси от нашествия Тамерлана. Нашествие полчищ самаркандского эмира, "Железного хромца", жестокого завоевателя, покорителя Персии, Закавказья, Индии, Сирии, Египта стало одной из самых трагических страниц в истории Ельца, волею судеб ставшего "защитой земле Рустей". Радостная победа на Куликовом поле 8 сентября 1380 года не принесла Руси желанного избавления от монголо-татарского ига. После гибели темника Мамая, в Золотой орде в 1380 году воцарился чингизид Тохтамыш, потомок хана Джучи, сын Туй-ходжи оглана. Взойти на ханский трон в Орде ему помог другой потомок Чингизхана – Тимур, с 1370 года ставший эмиром в Самарканде.
Предводитель татарского войска Мамай в годы перед Куликовской битвой, опираясь на военную силу, распоряжался в Золотой орде. Он по своему усмотрению ставил в менял ханов. После поражения от Дмитрия Донского он бежал в свои степи, но здесь столкнулся с новым врагом. Хан Заяицкой орды Тохтамыш шел отнимать у Мамая похищенное им достояние своих предков.
Стоящий за спиной Тохтамыша Тимур Аксак или Тимур Ленг, в европейском произношении Тамерлан, под этим именем он широко известен в истории, был выдающимся полководцем, организовавшим свое войско по десятеричной системе Чингизхана и Батыя. В нем царила жесточайшая дисциплина и взаимная ответственность воинов. Войско постоянно пополнялось за счет покоренных народов. В одной из битв 1362 года Тимур был тяжело ранен и получил прозвище Ленг – Хромец. Владения эмира простирались от Средиземного моря до Ганга, от Каспия до Нила. В 70-х годах Тохтамыш, ища покровительства родственника, бежал к Тимуру и получил от него в управление области Отрара (Южный Казахстан) и Саурена (в бассейне Сырдарьи), завоевал с помощью покровителя Сычнак. Теперь Тохтамыш, воспользовавшись поражением Мамая, решил отнять у него Волжскую или Кипчакскую орду, прозванную Золотой, со всеми подвластными ей областями.
В сражении на берегах Калки Тохтамыш разбил остатки войск Мамая и объявил себя ханом Волжской орды. Злополучный Мамай бежал в Кафу в Крыму (нынешняя Феодосия), где и был убит генуэзцами. Воцарившись в Сарае Тохтамыш вознамерился возродить былое могущество Золотой орды. Уже в следующем 1381 году он потребовал от русских князей покорности и дани, а еще через год двинулся наказывать Русь за попытку освободиться от власти татар. Этот поход стал одной из самых черных страниц в истории Московского государства. Быстрый набег татарской конницы застал Москву врасплох. Дмитрий Донской оставил столицу и вместе с воеводами и ратью отступил в Переславль Залесский, затем в Ростов и далее в Кострому. Татары ворвались в Кремль. Великокняжеская казна, церковные сокровища, имущество бояр и купцов были разграблены. Была устроена кровавая резня, и, наконец, город был зажжен. В огне погибли те немногие москвичи, кто сумел избежать татарской сабли. Историк Костомаров Н.И. пишет, что русские князья, напуганные страшною карою над Москвой, один за другим ездили в Орду кланяться хану. Великий князь Московский Дмитрий Донской был вынужден даже чеканить имя хана Тохтамыша на оборотной стороне своих серебряных монет.
Возгордившийся Тохтамыш сделал попытку освободиться от опеки своего покровителя – самаркандского эмира и даже, пользуясь отсутствием Тимура, воевавшего в Иране, разорил два его города в Северном Хорезме. Разгневанный Тамерлан решил проучить неблагодарного родственника. Двумя походами 1389 – 1391 годов он нанес Тохтамышу тяжелые поражения. И, наконец, решил его окончательно разгромить. Как повествует историк Карамзин Н.М., из Закавказья через Дербент эмир двинул свои войска на Север. Между Тереком и Курою произошло кровопролитное сражение между полчищами двух потомков Чингисхана. Тимур гнался за побежденным Тохтамышем до Волги, где объявил новым властителем Золотой орды Койричака Аглена, лично возложивши на него царский венец. Затем устремился к северу за бегущим Тохтамышем и вступил в пределы Руси у верхнего Дона и Воронежа. И тут на пути тамерлановых полчищ встал Елец. Город был взят и сожжен. Его защитники, не пожелавшие сдаться, пали в бою. Князь Федор Елецкий – герой Куликова поля, и его бояре взяты в плен.
К сожалению, нет прямых свидетельств о трагедии, разыгравшейся в Ельце осенью 1395 года. Известно, что Тамерлан в завоеванных городах Ирана для устрашения насыпал курганы из голов побежденных. Но жуткая картина поверженного Ельца надолго запомнилась современникам, стала олицетворением жесткости победителя. Недаром через много лет крымский хан Гирей, угрожая городу Пронску, обещал сделать с ним то же, что сделал Тимур с Ельцом.
Русь пришла в ужас от вести о нашествия нового Батыя. В ожидании страшных бедствий трепетала Европа, помнившая времена гуннов. Четырехсоттысячная армия во главе с великим полководцем представляла смертельную опасность. Не надеясь силой отразить нашествие, православные готовились к христианской смерти. Наступил Успенский пост. Русские люди молились, лили слезы и строго постились. Великий князь Василий Дмитриевич, сын Дмитрия Донского, встал со своей ратью под Коломной на берегу Оки. Спасти Москву могло только чудо. И оно свершилось.
Великий князь из Коломны написал митрополиту Киприану, чтобы он послал во Владимир за иконой Владимирской Божией Матери – главной святыней русского православия, вывезенной туда из Киева еще во времена Андрея Боголюбского. Эта древняя икона балы привезена в Киев из Византии после крещения Руси. По церковному преданию она была написана св. евангелистом Лукою на доске того стола, за которым в детстве Христа трапезовало Святое Семейство. Когда св. евангелист Лука показал Богоматери свою работу, Она произнесла те же слова, что при посещении Ею св. праведной Елисаветы после Благовещения: "Отныне будут ублажать меня все роды" (Лук., 1. 48), и добавила: "Благодать Родившегося от Меня и Моя с сею иконою да будет". Эта икона до 450 года находилась в Иерусалиме. При императоре Феодосии Младшем она была перенесена в Константинополь. А в начале ХП века константинопольский патриарх Лука Христоверг послал ее в Киев, в дар великому князю Юрию Владимировичу Долгорукому. Здесь она была поставлена в окрестностях Киева у берега Днепра в великокняжеском селе Вышгороде, которое раньше принадлежало св. княгине Ольге.
Желая поднять значение своей новой столицы среди других русских городов, великий князь Андрей Боголюбский в 1158 году перевез икону Божией Матери во Владимир, где уже через два года для нее была построена великолепная белокаменная церковь Успения Богородицы со златоглавым верхом. С этой иконой Андрей Боголюбский неоднократно ходил в военные походы и победил Булгарию.
Перенос самой почитаемой иконы из Владимира в Москву несомненно имел и политические мотивы. Москва была великокняжеской столицей, местопребыванием митрополита, ее влияние как центра объединенных русских земель росло и перенос сюда православной святыни еще выше поднимал значение первопрестольной. 15 августа владимирцы с горечью и слезами проводили дорогую реликвию. Она была богато украшена. В ее окладе, сделанном еще при Андрее Боголюбском, было пятнадцать фунтов золота, много жемчуга, драгоценных каменьев, серебра. Десять дней продолжалось шествие, сопровождаемое встречами и молебнами. Москвичи с радостью и надеждой далеко за городом на Кусковом поле устроили торжественную встречу. Здесь впоследствии был основан Сретенский монастырь. Встреча иконы произошла 26 августа 1395 года. Святой образ поставили в соборном храме Успения в Кремле.
Две недели Тимур со своим войском неподвижно стоял под Ельцом. Считается, что ставка его располагалась на берегу Дона в устье Быстрой Сосны в сорока километрах от города. По другой версии златоверхий шатер эмира стоял на виду города на Аргамачьей горе, которая по имени аргамаков – рослых и дорогих азиатских верховых лошадей получила свое название. И вдруг, неожиданно он развернул свои полки на Юг, ни кем не гонимый, спустился вдоль Дона к Азову, обратил его в пепел, захватил земли Черкесскую и Ясскую, крепости Грузии и дал отдых войску у подножия Кавказа. Грозный завоеватель развернул свои полки в тот день и час, когда москвичи торжественно встретили икону Владимирской Богоматери. Русь была избавлена от смертельной опасности. В память этого события Русская Православная Церковь установила ежегодный праздник Сретения иконы Владимирской Божией Матери. Ему были посвящены многие храмы, в том числе Задонский Свято-Владимирский Богородичный монастырь и собор по проекту Константина Тона в Задонске.
Задонский (Тешевский) Богородицкий монастырь был основан в 1610 – 1620 годах монахами Московского Сретенского монастыря Кириллом и Герасимом. Они принесли с собой копию иконы Владимирской Богоматери, которая долго вызывала паломничество жителей прилегающих губерний, в том числе и ельчан.
Что заставило покорителя многих народов повернуть от Ельца на юг. На этот счет имеются несколько версий. Разбитый наголову залотоардынский хан бежал в Литву к своему союзнику Витовту, где нашел приют.
Наступала холодная дождливая осень. Скудные пастбища верхнего Дона не могли на долго дать корм для двух миллионов голов лошадей и скота, сопровождавших воинов-кочевников. Бедные российские города не могли прельщать завоевателя Дели, Дамаска и Тегерана. Да и втягиваться с конницей в период осеннего бездорожья из степи в лесистую местность севернее Ельца имело мало практического смысла.
По другой версии в его огромной державе в отсутствии эмира началась кровавая междоусобица, и Тимур развернул свои полки обратно. Юный московский князь, митрополит и народная молва приписали спасение Руси вмешательству небесных сил, заступничеству Пресвятой Богородицы. Церковная традиция излагает эту историю так. В час встречи иконы в Москве Тамерлан спал в своем роскошном шатре. Во сне он видит высокую гору, с которой спускаются к нему святители с золотыми жезлами, а над ними в воздухе, в несказанном величии стоит лучезарная Дева, окруженная несметными полчищами сверкающих молниями воинов с огненными мечами в руках, обратив свой грозный взор на Тамерлана, Дева повелела ему оставить пределы Русской земли, а молниеподобные воины устремились на него, подняв свои огненные мечи. Тамерлан проснулся, трепеща от охватившего ужаса, созвал совет своих мудрецов, старейшин и гадальщиков и потребовал объяснить значение страшного сна. Мудрейшие из них ответили ему, что виденная им во сне Дева есть Матерь христианского Бога, Заступница русских и что сила ее неодолима. "Итак, мы не одолеем их, если они имеют такую Заступницу", – сказал Тамерлан и тотчас отдал приказ повернуть полки назад.
Приходилось слышать и версию о том, что героическая защита ельчанами своего города повлияла на решение Тамерлана не идти дальне на Русь. "Если маленький пограничный городок так долго и упорно сопротивлялся, что ждет моих воинов в глубине Руси?" – спросил себя завоеватель, и повернул обратно. Отдавая дань мужеству своих предков, склоняя головы перед их братскими могилами, вот уже шесть столетий благоговейно хранимыми жителями города, думается, надо признать, что силы были уж очень неравны. За всю известную более близкую историю елецкая крепость, уже перестроенная и значительно расширенная в 1592 – 1594 годах, имела не более двух тысяч защитников. Шесть веков назад князь Федор Елецкий имел в лучшем случае несколько сот ратников, что в сравнении с четырехсоттысячным войском Тимура не позволяло повлиять на военный исход дела.
Федор Иванович Елецкий, куликовский герой, рязанской данник, отпрыск князей Карачевских, потомок Рюрика в ХV колене был взят в плен вместе со своими боярами. Но род его продолжал существовать и после нашествия Тамерлана еще 400 лет. Приемником князя стал его сын Иван Федорович. Как сообщает "История родов русского дворянства" князья Елецкие вели свой род по мужской линии до ХХVIII колена. Последний из мужских представителей рода Михаил Федорович Елецкий скончался в 1782 году, а его дочь Александра Михайловна – в 1849 году.
Тимур был на Северном Кавказе, когда до него дошли сведения о продолжающейся непокорности Орды. Несмотря на холод и глубокий снег, он двинул свои войска в низовья Волги. Астрахань с ее каменными крепостными стенами была срыта до основания. Ханская столица Сарай Берке предана огню и «губительному ветру истребления». Уходя в Самарканд, "Железный хромец" оставил Орду в жалком состоянии. Силы ее были подорваны. Она начала разлагаться от внутренних междоусобиц, что способствовало освобождению Руси от татарского ига. Власть хана над русскими князьями, по выражению историка И.Н.Костомарова, висела на волоске.
Закатилась звезда Тохтамыша. После полного поражения от Тимура он потерял все свои владения восточнее Волги. А в 1398 году был снова разбит, на этот раз ханом Заволжской орды Темир-Кутлуем. В следующем году Темир-Кутлуй на реке Ворскле нанес новое жестокое поражение Тохтамышу, соединившемуся с литовским князем Витовтом. Тохтамыш, был убит в 1406 году сибирским ханом Шадибеком. К тому времени умер и грозный Тамерлан, победивший в 1402 году при Анкаре султана мамелюков Баязида, и обложивший данью греческого императора. Смерть застала эмира в походе на Китай.
Весьма интересно как оценивали Тимура, и ныне слывущего в Средней Азии великим полководцем и национальным героем, его современники, свидетели его жестоких походов. Известный елецкий краевед Егор Иванович Назаров, живший в конце прошлого века, в своей книжке о начале истории церкви Елецкой Богоматери, вышедшей в свет в Санкт Петербурге в 1897 году, приводит необычное письмо. Оно взято из повести Н.А. Полевого о суздальском князе Симеоне. Письмо адресовано великому князю Московскому Василию Дмитриевичу греком-лекарем, жившим при дворе ордынских ханов. Это письмо, по нашему мнению, заслуживает, чтобы его привести полностью.
"Как единоверного Государя и благодетеля моего, спешу уведомить тебя, благоверный князь, что судьба Золотой Орды решена. Тимур-хан победил, Тохтамыш – разбит, бежал и скитается в твоих, государь, или князя Витовта областях. Но горе нам, горе твоей Руси, горе благоверной Византии! Огонь и меч Тимура сравнял ханские терема с землею – уже нет ханского Сарая, погибло великое, погибло и малое, и мое убогое стяжание расхищено. Не забудь, Государь, меня, твоего доброхота и разумника! Пишу к тебе, Государь, среди развалин, потоков крови и груд смердящих трупов. Тьмы темь татар темирхановых, как саранча, хлынули на берега Волги и ни возраст, ни пол, ни сан, ничто не избегло гибели, посрамления и неволи! Железа недостает на цепи, и мечи воинов проржавели от запекающейся на них крови.
Уведомляю тебя, Государь, Тимур-хан есть один из бичей, посылаемых на человека гневом Божим, перед коими исчезают и глад и хлад, равняются горы и высыхают реки, отверзая им пути. Страна есть некая, между царством попа Ивана и Скифиею Великою, именуемая Арарь. И в той родился, не от царя и не от старейшины Тимур свирепый, лютый, кровожадный, говорят, что три звезды упали на небе, когда он родился, и гром трижды загремел зимою. Он был разбойник. Сперва грабил стада, но пойманный пастырями, был ими зельно избит. Они изломали ему ногу. Он же перековал ногу железом, и оттого наречен Тимур-Аксан, иначе же Тамерлан, иже переводится Темир-Хромец. И, завоевав всю Арарь с немногими разбойниками, потек он и на другие страны, и от Синия орды изшел в Шемахию и Персиду, где преклонились перед ним цари, и князи, и военачальники, Богу гордым и злобным на время попускающему. Темир хочет перейти пучины Океана и победить весь свет, и взять Индию, и Амазоны, и Макарийские блаженные острова, и уже принял он Ассирию и Вавилонское царство, и Севастию, и Армению и все тамошния орды попленил, и се имена их: Харусана, Голустана, Ширазы, Испаган, Орнач, Гинян, Сиз, Шибрен, Сивач, Арзанум, Тефлис, Бакштаты и ныне Сарай Великий, и Чегадай, и Тавризы, и Гарустан, Обезы и Гурзи. Был он и в Отее, и принял Шемахию, и Китай, и Крым. Шел он на Орду безвестными степями: шесть месяцев не видал ничего кроме неба над головою и песка под ногами, за полгода впредь сеяли просо для прокормления его войска. И сам Тимур яростен, злобен, пьет кровь и питается, страшно изречь, – человеческою плотию! И слыша все сии вести, грозныя и страшныя, по сия дни обносящиеся, ужасом все исполнились, и все страхом великим и печалию одержимы пребывают. Грозится Тимур достигнуть и второго Рима – велелепныя Византии, и обтечь всю землю. И слышу, что царь наш Мануил Великий, не забывший и прежния богопопустныя скорби, печалуется единому Богу и на Него единого возлагает упование".
Узбеки доныне почитают Тимура великим полководцем и национальным героем. Опираясь на сильную военную власть, он провел большую государственную деятельность по объединению Средней Азии. Столица государства – Самарканд достигла при нем небывалого расцвета. Здесь уделялось много внимания развитию науки и культуры. Пленные мастера строили в Самарканде и других городах Мавераннахара замечательные дворцы, мечети, медресе, мавзолеи, многие из которых и ныне являются гордостью национальной культуры среднеазиатских народов. В столице государства, поражавшей своим блеском, возводятся цитадель и крепостные стены, пробиваются большие улицы, возникают грандиозные архитектурные ансамбли и ныне поражающие своей красотой и величием. В их числе ансамбль мемориальных и культовых зданий Шахи-Зинда, соборная мечеть Биби-Ханым, усыпальница женщин из гарема Тимура – мавзолей Биби-Ханым. У площади Регистан в Самарканде выносится мавзолей Гур-Эмир – великолепный памятник среднеазиатской архитектуры, усыпальница великого завоевателя, его сыновей и внука – знаменитого ученого Улугбека. Покрытый голубой глазурью купол мавзолея первым отражает лучи восходящего южного солнца.
Автору довелось с группой туристов проехать по Средней Азии, побывать в Самарканде, посетить усыпальницу, постоять у могилы Тимура перед великолепным надгробием, выполненным из единого куска полудрагоценного черно-зеленого нефрита. Династическая усыпальница тимуридов возведена в 1404 – 1405 годах в комплексе уже существовавшего к началу ХV века зданий. Она поражает своей красотой и монументальностью и вместе с тем простотой архитектурных форм. На восьмигранной призме стоит цилиндрический барабан, увенчанный сферо-коническим куполом, напоминающим скуфью. Купол разделен мощными жгутами, создающими рубчатую, ярко-голубую поверхность с ромбическими узорами. Наружные стены мавзолея покрыты геометрическим орнаментом. Внутри усыпальница имеет крестообразный план. Ее внутреннее убранство также поражает великолепием и богатством. Высокая панель из зеленого оникса, некогда покрытая золотой росписью, сложные узоры на стенах, арках, парусах и куполе мавзолея. На мраморном полу стоят намогильники, огороженные узорной мраморной решеткой и центральный из них принадлежит Тимуру. За шесть столетий его имя обросло легендами, две из которых особенно запомнились.
Никто не может безнаказанно надругаться над могилой великого эмира, нарушить его вечный покой. Такому правителю или стране свыше будут ниспосланы жестокие кары и неисчислимые бедствия. Персидский шах, завоевавший Самарканд, польстился на дорогое надгробие и приказал перевезти его в свою столицу. На него сразу же обрушилось горе – заболела любимая дочь, единственная отрада отца. Безутешный правитель был в отчаянии. И тогда мудрецы посоветовали шаху вернуть в Самарканд надгробие Тимура. В день, когда полудрагоценный камень вновь встал на свое место, дочь шаха выздоровела.
21 июня 1941 года была вскрыта могила великого полководца – сводчатый склеп, находящийся глубоко под полом мавзолея. Известный советский антрополог, археолог и скульптор М.М. Герасимов (1907 – 70) вел работы по восстановлению внешнего облика исторических личностей на основе скелетных останков. На следующий день началась Великая Отечественная война. Фашистские полчища устремились на нашу страну, неся неисчислимые бедствия.
17 ноября 1942 года работы над скульптурными портретами Тимура и Улугбека были закончены и их останки возвращены в склеп. На следующий день – 18 ноября началось успешное наступление советских войск под Сталинградом, переломившее ход войны. Такие вот легенды довелось слышать в усыпальнице Гур-Эмир в Самарканде.
Церковная традиция связывает появление иконы Елецкой Божией Матери с древним Троицким монастырем, располагавшемся в Ельце на Кошкиной горе, чуть ниже Красной площади. По преданию монастырь был основан еще князем Федором Елецким после победы на Куликовом поле. Интересные сведения о ней сообщили Орловские Епархиальные Ведомости в номере 5 от 2 февраля 1914 года. В разделе "Хроника", страница 160, сообщалось:
"После поздней обедни 11 января преосвященный Митрофан Епископ Елецкий служил соборне молебен по случаю чествования иконы Елецкой Божией Матери, образ коей есть в летнем соборе Троицкой обители в воспоминание бытия оной на месте прежнего стояния упраздненного монастыря, при впадении речки Ельчика в реку Быструю Сосну, где главною святынею была Елецкая Богоматерь, находящаяся теперь в Вознесенском соборе".
Еще предстоит выяснить судьбу этой святыни в лихолетье церковной порухи. Алфавитный список чудотворных икон Божией Матери, упомянутых в православном месяцеслове, насчитывает двести наименований. В их числе Елецкая, празднование которой проводится 11 (24) января, и Елецкая-Черниговская с праздником 5 (18) февраля. Обе иконы по церковному календарю ведут свою историю с 1060 года.
В числе наиболее почитаемых икон Богоматери – Владимирская, Иверская, Казанская, Смоленская ("Одигитрия"), принесенная из Царьграда еще в 1046 году. Одигитрия (греч.) – Путеводительница – один из самых распространенных иконографических типов в христианском искусстве. Он известен с VI века. Чаще всего это поясное изображение Богородицы с Христом-Младенцем на руках, который благословляет правой рукой, а левой – держит свиток. На русской почве иконы этого типа получили распространение еще в период Киевской Руси. Из типа "Одигитрия" в Византии, не позже ХII века развился новый тип "Елеус" (греч. Умиление). Мария, изображаемая с младенцем, прижавшимся щекой к ее лицу в момент задушевного общения Матери, провидящей страдания Сына и Младенца. В трогательном живом жесте "кажется, что слышишь те же нежные слова, с которыми обращается Мать к Сыну" (М.В.Алпатов). Наиболее известной иконой этого типа является Владимирская.
Дальнейшим развитием его стал образ "Взыграние", возникший в ХIII – ХVI веках, изображающих Божию Матерь с играющим, резвящимся Младенцем. Наиболее древний иконографический тип иконы Богоматери называется "Оранта" (лат. Молящаяся, Взывающая). Он восходит к раннехристианскому искусству катакомб, к I – III векам. Оранта предполагает изображение молящейся Богородицы без Младенца и несет смысл заступничества, покровительства. На Руси образ получил название "Нерушимая стена". Молитвенная поза Богоматери с воздетыми руками появилась на Руси еще на фресках Софии Киевской. Именно к этому иконографическому типу относится икона Елецкой Божией Матери.
На древнюю историю этого образа проливает свет сообщение, опубликованное в Орловских Епархиальных Ведомостях номер 5 от 2 февраля 1914 года: "После поздней обедни 11 января Преосвященный Митрофан Епископ Елецкий служил соборне молебен по случаю чествования иконы Елецкой Божией Матери, образ коей есть в летнем соборе Троицкой обители в воспоминание бытия онной на месте прежнего стояния упраздненного монастыря при впадении р. Ельчика в р. Сосну, где главною святынею была Елецкая Богоматерь, находящаяся теперь в Вознесенском соборе".
Троицкий монастырь на Кошкиной горе, основанный во времена удельного Елецкого княжества, многие годы был своеобразной дозорной сторожей Елецкой крепости у брода через Сосну, разделяя с нею ее нелегкую судьбу. Сведения об иконе могли сохраниться в монастырских и церковных летописях. Наиболее ранний из известных по литературным источникам образов Елецкой Богоматери был написан в 1735 году при воеводе Иване Григорьевиче Нащекине. Он был установлен в церкви Николая Чудотворца на Аргамачьей горе, где по древней легенде располагался стан грозного Тамерлана. В видении завоевателя, отраженном на иконе, предстала "Царица же имеяще руце свои простертыя горе, яко молящаяся".
Литография этой иконы, опубликованная сто лет назад на титульной листе книги Е.И.Назарова, позволяет рассмотреть сюжет образа. Богородица с поднятыми до уровня плеч руками, с ладонями, повернутыми к зрителям, стоит на облаке, как бы преграждая путь завоевателям. Над ее головой Святая Троица. За спиной Богоматери слева и справа – небесное воинство – по восемь – девять вооруженных ангелов с каждой стороны верхней части иконы. В Средней части – слева святители, сопровождающие Царицу Небесную, справа – предположительно, изображение стана завоевателей. В низу иконы два светлых прямоугольных клейма с текстами. Оклад покрывает живописное изображение, оставляя открытыми лишь лики святых, лицо и руки Богородицы. Икона Елецкой Божией Матери была одной их самых почитаемых реликвий города. Копии с нее ельчане дважды, в 1883 и 1895 годах, преподносили в подарок царской семье.
А какова же судьба подлинника? Разделил ли он печальную участь многих церковных реликвий в период лихолетья и порухи? Попытки выяснить эту судьбу привели к интересной находке. В начале 80-х годов работники краеведческого музея с удовлетворением рассказывали о приобретении иконы Елецкой Богоматери старого письма, которая потом ни разу так и не выставлялась в экспозиции. Работая над книгой, прошу хранителя фондов показать мне ее вновь. Икона написана темперой с позолотой, на кипарисовой доске толщиной около 3-х сантиметров. Размер небольшой, всего 45 х 33,5 сантиметров. На обратной стороне два поперечных прореза, в ласточкин хвост, для сплочения досок плотничным приемом с помощью клиньев. Однако клинья отсутствуют. Не исключено, что таким способом икона крепилась в иконостасе. В центре образа, стоящая на облаке Богоматерь Оранта с воздетыми вверх руками.
Икону отличает тонкое письмо. Тщательно выписан лик Богоматери, ее синяя риза, отделанная золотом и жемчугом, малиновый распахнутый омофор. Вверху, над Богородицей, – сидящие Бог-Отец – справа и Бог-сын – слева. Над ними Святой Дух в виде голубя, излучающего свет. Весь сюжет иконы повторяет литографическое изображение, описанное выше. И вооруженные ангелы за спиной Богородицы и сопровождающие ее святители. Можно разобрать надписи: Савва, Николай, Петр, Феодосий, Антоний, Сергий, Филипп, Алексий. Справа от Богородицы – архитектурный фон и четыре златоверхих шатра с темными фигурками людей вокруг них, по видимому, символизирующих нашествие среднеазиатских кочевников. Ниже фигуры Богоматери надпись: "Елецкия Пресвятые Богородица". В двух клеймах достаточно четкий текст. Радостное первое впечатление, что найдена главная елецкая святыня, не подтвердилось. Прежде всего, бросилось в глаза разница в текстах клейм. В описании Е.И. Назарова приведена дата от сотворения мира "в лето 6093". Здесь дата приведена в новом летоисчислении от Рождества Христова – "1395 год ". Есть основания предполагать, что мы имеем более позднюю копию. На обратной стороне иконы, вместе с инвентарным номером музея, надпись: "Приобретена у Миленина В.И., г.Елец, Выгонная, 54, 2 августа 1980 года".
С целью узнать судьбу иконы иду по названному адресу. Виктор Иванович живет у самого берега Сосны. О переданной музею реликвии смог рассказать немного. Икона принадлежала его бабушке Мигуновой Александре Саватеевне, урожденной Целыковской, глубоко верующей и богомольной. Она умерла в 1964 году в возрасте 75 лет. Как икона попала к ней, родственники не знают. Можно лишь предположить, что образ Елецкой Божией Матери был спасен А.С. Мигуновой из одной из порушенных елецких церквей. Поклонимся ее памяти.
Последнее официальное упоминание об иконе Елецкой Богоматери удалось обнаружить в хронике Орловских Епархиальных Ведомостей в номер 14 от 3 апреля 1916 года. Приведенное сообщение подтверждает так же, что храм-памятник действовал. "25 марта (Благовещение Пресвятой Богородицы по церковному календарю) по случаю храмового праздника в церкви во Имя Елецкой Божией Матери викарий Орловской епархии Божественную Литургию совершил в главном алтаре Храма во имя Благовещения Пресвятые Богородицы. По литургии Владыка по обычаю обратился к множеству собравшихся богомольцев с архипастырским словом, а затем торжественно отправил молебное пение перед храмовою иконою с возглашением подобающего многолетия, а также и вечной памяти созидателям святого храма и всем воинам на поле брани и в море живот свой положивших ".
Шла первая мировая война.
4. Истоки
Храм-памятник имеет необычные для Ельца архитектурные формы. Его шатровая композиция восходит к древнему плотничному делу на Руси, и самобытной архитектуре русских деревянных церквей и хором. Долго не удавалось найти архивные данные об авторстве проекта храма. Елецкий поэт и краевед Е. Назаров, написавший в 1896 году книжку о начале его истории, также ничего не сообщает о проекте. Правда, на обложке книги изображен проект фасада. Но его авторство не названо. Были основания предполагать авторство Константина Андреевича Тона, вернее применение его "образцового" проекта (типового по нынешней терминологии), вошедшего в состав разработанного и изданного великим архитектором атласа. Имя великого храмостроителя России К.А. Тона (1794 – 1881) многие годы сознательно замалчивалось официальной пропагандой. Самый "строящий" архитектор второй половины прошлого века, автор храма Христа Спасителя, знаменитого Большого Кремлевского дворца в Москве, Елецкого Вознесенского собора, основоположник русско-византийского стиля в архитектуре долго шельмовался в нашей стране. Талантливый зодчий оставил неизгладимый след в истории русской архитектуры, в том числе в храмовом строительстве Ельца. Константин Андреевич Тон глубоко изучил русское церковное зодчество. Участвуя в реставрации Костромского Ипатьевского монастыря, из которого был призван на царстве Михаил Романов, архитектор часто посещал Кострому, Ростов Великий, Ярославль. Зодчий, работал в Москве, Новгороде. В 1834 году Синод передал ему собранные обмеры русских церквей для подготовки к изданию атласа образцовых церковных зданий. В результате в проектах уже зрелого мастера появляется новая форма – шатер, восходящий своими истоками к облику русских деревянных церквей.
Впервые с шатровым завершением К. Тон запроектировал в 1840 году надвратную церковь Хрисанфа и Дарьи для Ипатьевского монастыря. Церковь отлично вписалась в существовавший ансамбль, где высились шатры годуновской звонницы и Зеленой башни. Именно в Ипатьевском монастыре историки архитектуры видят истоки нового, "второго" тоновского стиля, проявившегося впоследствии в его проектах петербургских полковых церквей, в атласе образцовых храмов, в ряде проектов для провинции. (Славина Т.А. Константин Тон. Л. 1989, стр.125).
Через два года, в 1842 году К.Тон проектирует шатровую церковь Благовещения для Конногвардейского полка у Николаевского моста в Петербурге. Квадратный план, кубический объем храмового помещения, четырехстолпное арочно-парусное конструктивное решение, мощный восьмигранный центральный барабан и четыре примыкающих к нему малых, с шатровыми завершениями придают облику церкви слитный пирамидальный силуэт, вертикальную устремленность. Все эти архитектурные приемы повторяются в церкви Елецкой Божией Матери. В 1849 году Константин Андреевич Тон разработал проект шатровой церкви св. Мирония Петербургского Егерского полка. Храм был построен на набережной Обводного и Введенского каналов. Эту церковь архитекторы оценивают как одну из лучших композиций нового тоновского стиля. Трехчастный храм состоял из собственно церкви, притвора и примыкающей к нему стройной 20-метровой шатровой колокольни. Даже беглый взгляд на фотографии этих полковых церквей убеждает в их кровном родстве с елецким храмом-памятником. При внимательном же сравнении почерк великого зодчего России проявляется и в общей композиции, и в конструктивном решении, и во многих архитектурных деталях.
В 1893 году, когда закладывалась церковь Елецкой Божией Матери, великого храмостроителя уже не было в живых, но большинство православных храмов во второй половине ХIХ и в начале ХХ веков возводилось по его проектам, разработанным индивидуально, как Вознесенский собор, или по принятым "образцам" из неоднократно переиздававшегося тоновского атласа.
Объемно-пространственная композиция церкви строится из кубического объема односветного храма, соединенного через равновысотный с ним узкий неф с высокой колокольней с западной стороны. Традиционные трапезная и апсида отсутствуют, от чего в общей композиции усиливается вертикальное движение архитектурных объемов. Храм пятиглавый, шестистолпный с большим световым восьмигранным барабаном над центральным нефом и четырьмя меньшими, поставленными по углам храмовой части, перекрыт кровлей на четыре ската. Нефы выделены на фасаде в виде рустованных пилястр, повторяющих внутренние столбы. Центральный неф кроме того выделен с юга и севера входами, тройными окнами над ним и тройным кокошником в завершении. Световые барабаны завершены кирпичными шатрами, переход к которым украшен рядами кокошников и венчаются пятью луковицами на восьмигранных барабанах. Трехярусная колокольня завершена узким кирпичным шатром с двумя рядами слуховых окон-звонов. Основание храма сложено из крупных блоков известняка, стены, шатры, завершений и декоративный убор – из кирпича. Композиция храма, декоративный убор наличников, ряды кокошников – все свидетельствует о том, что прообразом храма являются древнерусские церкви ХVI – середины ХVII века. Сохраняя сам дух построек этого периода, архитектор мастерски перерабатывает детали убора и вносит в наличники, угловые полуколонки, карнизы, авторский рисунок. Для облегчения восприятия грандиозного объема храма проектом предусматривались шатровые крыльца-сени над входами в храм и колокольню.(не осуществлены) Церковь окончательно так и не была завершена постройкой (отсутствует керамическое покрытие шатра колокольни и луковичная главка над ней). Мощная вертикаль церкви уравновешивает панораму города, нарушенную в последние годы современной высотной застройкой.
В наших поисках была и вторая версия, что елецкий храм-памятник построен по проекту одного из учеников Константина Андреевича Тона. В пропорциях храма и тонкой прорисовке его деталей угадывается авторство талантливого зодчего не только хорошо знакомого с архитектурными течениями России второй половины ХIХ века, творчеством К.А. Тона, но и прекрасно знавшего архитектуру ранней Руси. При внимательном изучении самого храма-памятника становится очевидно, что фантазия автора идет дальше, чем простое воспроизведение в одной постройке набора разновременных архитектурных композиций и деталей, что характерно для К.А. Тона. Но автора проекта этого храма не называло ни одно из изданий об истории создания церквей города. Даже в специально выпущенной в Ельце брошюре, посвященной истории строительства церкви во имя Елецкой Божией Матери, обложка которой украшена чертежом ее фасада, ни слова ни сказано об архитекторе. Случайность не только раскрыла его имя, но и помогла по-новому взглянуть на Елец и некоторые его постройки последних десятилетий ХIХ века. Однажды, рассматривая фотоархив елецкого художника Н.И.Климова, один из авторов увидел фотокопию с чертежа церкви, нахождение подлинника которого пока неизвестно. В заглавии значилось: "Проект церкви во имя Елецкой Божией Матери в г. Ельце Орловской губернии. Боковой фасад", рядом – резолюция и подписи членов комиссии. Ниже чертежа, изображающего северный фасад церкви, стояла неразборчивая подпись из двух слов и инициала. Очень внимательное их рассмотрение позволило предположить, что они могут означать: "Архитектор Каминский…", стоящий в конце инициал мог означать "И", "А" или "П". Энциклопедические словари сведений об архитекторе Каминском не содержали. Но ведь Каминский А.В. упоминается в нескольких дореволюционных изданиях по храмам Ельца как архитектор, осуществлявший с 1874 года строительство Вознесенского собора. Известно также из книг о строительстве собора, что он в 1878 году разработал проект иконостаса.
Заинтересовавшись судьбой и творчеством А.В. Каминского, авторы стали рассматривать литературу об архитектурном окружении К.А. Тона и архитекторах второй половины Х1Х века. И вдруг столкнулись с неожиданностью: в монографии "К.А. Тон" в числе архитекторов, строителей храма Христа-Спасителя, в Москве, завершившего его достройку после смерти Тона, указан И.С.Каминский, а в брошюре об истории создания исторического музея на Красной площади в Москве автором одного из конкурсных проектов Исторического музея упомянут А.С.Каминский, он же указан как автор дома Третьяковых на Кузнецком мосту 1892 – 1893 годы). Кто же из трех архитекторов Каминских был автором проекта церкви Елецкой Божией Матери – " А. В. ", " И. С. или " А. В. "? А может это один человек и в публикациях допущена опечатка?
Разъяснить загадку помог старейший работник Музея архитектуры в Москве, большой знаток и энциклопедист Крашенинников А.Ф. Как показала его обширная картотека об архитекторах России, в Москве, в середине второй половины ХIХ века, работали два брата Каминских. Старший Иосиф Стефанович и младший Александр Степанович. Кто же из них был автором проекта церкви во Имя Елецкой Божией Матери в Ельце? Из публикаций и документов, находящихся в Российской Библиотеке, стало известно, что…"оба они – сыновья архитектора-художника. Старший Иосиф Стефанович, родился в 1817 году, в 1837 году определен в Академию художеств посторонним учеником. В 1838 году за свои проекты награжден двумя серебряными медалями. В 1839 году получил звание художника архитектуры, награжден шпагой и чином 14 класса. В июле 1852 года определен к строению Кремлевского дворца на место художника Резанова А.И., отправленного для усовершенствования за границу. В декабре 1842 года работал в Ведомстве по постройке храма Христа Спасителя. В 1846 году – младший архитектор, жил в Тверской части, в доме, принадлежащем Комиссии по построению Храма Христа Спасителя. В том же году стал старшим помощником К.А.Тона – главного архитектора по постройке храма. В 1847 году получил звание академика архитектуры. В 1859 году удостоен звания профессора архитектуры за труды по постройке Храма Христа Спасителя и Кремлевского дворца. Умер Иосиф Стефанович около 1865 года.
Младший брат – Александр Степанович родился 29 ноября 1829 года. В 1848 году – вольноприходящий ученик Академии художеств. В 1852 году за проекты, выполненные в Академии, получил 1 и 2 серебряные медали. В 1854 году за проект Публичной библиотеки в столице награжден 2-й золотой медалью. В 1856 году окончил Академию Художеств, получил звание художника архитектуры и чин 14 класса. В 1863 году – классный художник архитектуры, жил в Москве, в собственном доме в приходе Знаменской церкви на улице Знаменка. В июне 1867 года дал обязательство наблюдать за работами при доме Н.И.Баранова в Арбатской части 3-го квартала. В 1869 году сделал проект переделки здания, принадлежащего Н.М. и С.М.Третьяковым. В 1870 – 71 г. г. перестраивал по своему проекту особняк на Пречистенке (ныне музей Л.Н.Толстого). В 1870 – 73 г. построил по своему проекту Третьяковский проезд на Никольскую улицу. В марте 1873 года сделал проект двухэтажного с подвалом корпуса для училища в Малютинском переулке. В 1891 году пожертвовал архитектурному отделу Политехнического музея в Москве свою библиотеку – 2000 томов и более 300 рисунков. Умер Александр Степанович 17 декабря 1897 года и похоронен в Алексеевском женском монастыре в Москве.
В скудных официальных биографических данных не указана связь ни одного из братьев с Ельцом. Пришлось обратиться в фонды музея архитектуры. И вот – первая удача – фонды музея хранят небольшой карандашный рисунок Александра Степановича. "Вид города Ельца с церковью ХVII века". Рисунок был сделан им с натуры и датирован 1886 годом. Это означает, что еще в дореволюционную литературу по строительству собора вкралась опечатка: контроль за строительством Елецкого собора вел А.С. Каминский, а не А.В. Каминский. Таким образом оба брата Каминских по воле К.А. Тона завершали строительство двух крупнейших в России соборов: А.С. Каминский – храм Христа Спасителя в Москве, А.С. Каминский – Вознесенский собор в Ельце. Итак, с 1874 года жизнь Александра Степановича Каминского тесно связана с Ельцом. В этом году он по поручению К.А. Тона начинает проектные работы над интерьером Вознесенского собора в Ельце. По мнению молодого московского искусствоведа В.Ю. Корнева, занимающегося творчеством А.С. Каминского, город Елец стал для Каминского в какой-то мере особенным городом, связанным с его архитектурным самосознанием. Это видно и в его рисунках с видами окрестностей Ельца. В 1889 – 93 годах в России выходил "Художественный сборник работ русских архитекторов и гражданских инженеров" – альбом лучших архитектурных работ того времени, участвовал в котором и редактировал первые номера сам А.С. Каминский.
В отличие от старшего брата А.С. Каминский подписывал свои чертежи, ставя после фамилии римскую цифру II. В одном из сборников на листе рядом с чертежами фасадов и деталей интерьера собора А.С. Каминский так пишет о себе: "В 1874 году для окончания работ и внутренней отделки храма Вознесенского в Ельце – А. Н.(*) пригласили известного московского архитектора академика А.С. Каминского, последнего ученика К.А.Тона. По его рисункам были выполнены украшения, иконостас, живопись, сосуды, хоругви и т.д". Возможно впервые в Ельце Каминский начал осознавать архитектуру объема в единстве с деталями интерьера, мебелью, утварью, фурнитурой. Поэтому так цельно с объемом храма воспринимается интерьер собора, как выполненный по единому замыслу архитектора. Рассматривая листы "Художественных сборников" с чертежами Каминского поражаешься тому вниманию, которое академик архитектуры придает проработке деталей интерьера – будь то дверная ручка или светильник. На одном из листов "Художественного сборника" – чертежи из альбома Каминского за 1890 год с чертежами памятника над могилой в Ельце, предназначенного для изготовления на заводе купца Криворотова, который был одним из попечителей при строительстве храма во Имя Иконы Елецкой Божией Матери.
Это неудивительно, поскольку будучи самым популярным зодчим Москвы, А.С.Каминский занимал пост архитектора Московского купеческого общества и построил для купечества множество зданий. Елец, как один из купеческих городов России, мог вполне рассчитывать на внимание ведущего российского архитектора, волею судьбы связавшего понятия "искусство" и "купечество" не только в силу своих профессиональных занятий, но и оттого, что был женат на сестре Н.М. и С.М. Третьяковых, ставших символом единения купечества и искусства.
Строительство Елецкого Вознесенского Собора подходило к завершению, когда в жизни А.С.Каминского случилось несчастье. Будучи автором нескольких одновременных построек, Александру Степановичу не всегда удавалось контролировать их строительство. Можно предположить, что из-за необходимости завершить работы по отделке Вознесенского собора, Каминский большее время проводил в Ельце. В Москве в то время по его проекту строился Доходный дом Московского купеческого общества на углу Неглинной улицы и Кузнецкого моста (ныне дом N 8 по ул. Неглинной). Для его постройки он переложил надзор на одного из своих многочисленных сослуживцев, который в свою очередь положился на техников и десятников. 10 октября 1888 года рухнула стена доходного дома и погребла под собой 9 строителей, еще несколько строителей умерли в больнице от ушибов и ран. Это была крупнейшая строительная катастрофа Москвы. В судебном разбирательстве участвовали известные московские адвокаты, в том числе Ф. Плевако. Крупнейшие зодчие того времени Р. Клейн, М. Геппенер привлекались в качестве экспертов. Суд пытался разделить ответственность между архитекторами, его помощниками и строительным подрядчиком, а также членами комиссии купеческого общества, всячески подгонявших архитекторов. В мае 1889 года после долгого процесса А.С.Каминский был признан виновным и приговорен к церковному покаянию и трехмесячному заключению, замененного сначала арестом на гауптвахте, а затем домашним арестом. Августовские празднования 1889 года по поводу освящения Елецкого Вознесенского собора не могли уже радовать автора его великолепных интерьеров. 60-летний академик архитектуры доживал в Москве последние дни домашнего ареста.
Город не забыл и не оставил в беде архитектора, посвятившего Ельцу 15 лет. Александр Степанович Каминский в конце 1890 или начале 1891 года получает от ельчан заказ на проектирование церкви во имя Елецкой Божией Матери. Эта церковь, продолжавшаяся возводиться еще 21 год спустя после смерти автора проекта, и стала последней постройкой замечательного русского архитектора, последнего ученика К.А.Тона и учителя Ф. Шехтеля, силою своего творческого таланта ставшего связующим звеном между официальным русско-византийским стилем и русским модерном.
Уже в наше время именем А.С. Каминского названа одна из новых улиц в городе Ельце. Архитектор А.С. Каминский в Ельце – большая и серьезная тема для исследования[1]. Два десятка лет его активной творческой жизни связано с Ельцом и это не могло не отразиться на облике Ельце последней четверти ХIХ века. Он стал для Ельца тем камертоном архитектурного вкуса, на который настраивались и городские архитекторы, и елецкие купцы, так много строившие в городе в годы, когда Каминский был главным строителем елецкого Вознесенского собора (1874 – 1889 г.г.), и позже, когда велось строительство церкви во имя Елецкой Божией Матери со дня закладки в 1893 и до его смерти в 1897 г. Из его документально установленных авторских работ для Ельца лишь эти две постройки да проекты могильного памятника 1890 года для изготовления на заводе Криворотова в Ельце бесспорно принадлежат А.С.Каминскому. Принято считать, что ни одному из архитекторов не удалось столько построить в центре Москвы, как Каминскому. А.С.Каминский был автором неосуществленного конкурсного проекта исторического музея на Красной площади. В числе крупнейших его построек – здание Биржи на Ильинке N 6, подворье Ильинка – 7, царский павильон на Ходынке для Всероссийской и Французской выставки, дом Третьякова по Гоголевскому Бульвару-6, особняк на Ново-Тверском бульваре 25, особняки на Пречистенке N 14, 20, 11, 17, 21, 20, дом Лопатиной на Большой Никитской – 54, собор Николо-Угрешского монастыря, множество других зданий и бесчисленное количество проектов храмов, жилых городских и загородных дачных домов, деталей интерьеров и малых архитектурных форм. Знакомясь с Московскими постройками Каминского по архивным чертежам и осматривая их в натуре, поражаешься их сходству во многих деталях и архитектурных приемах с елецкими зданиями в период пребывания архитектора в нашем городе. Москва. Тихий полумрачный читальный зал Российской библиотеки. В желтом пятне настольной лампы – стопка " Художественных сборников работ русских архитекторов и гражданских инженеров ", выходивших в России в 1890 – 93 годах. В 1890 году этот журнал редактировал и позже публиковал в нем свои чертежи А.С. Каминский. Листаю плотные желтые листы с неистребимым запахом прошлого. Вот лист с проектом церкви при Софийской детской больнице ведомства императрицы Марии в Москве. Подпись – архитектор А.Каминский-II, 1890г. Вертикальная композиция 5-главой церкви: в центре шатер с луковичной главкой, по углам – ложные кирпичные барабаны с луковичными главками. Характерный рисунок кокошников, трехчетвертные полуколонки по углам, плавная линия перехода от кокошников к кровле – во всем чувствуется характер и настроение, соответствующее Елецкой церкви Божией матери. Да и год проектирования один и тот же! На следующем листе "фото павильона А. Абрикосова на Всероссийской выставке. Проект А.Каминского". Детали, рисунок деревянного дома-терема те же, что и на сохранившемся фото дачи Валуйских, что некогда стоял на"Пасеке" в Черной слободе. "Проект дачи Павлова в г. Шуе. Проект и постройка А.С. Каминского, 1891 год". Детали дома очень сильно напоминают дом-флигель по Ленина, 125. А боковая часть фасада – точно слепок с известного всем ельчанам бывшего дома Заусайлова или "дома Ребенка" по ул. Коммунаров. Следующий лист – «Проект собора в Николо-Угрешском монастыре. Проектирован и построен А.С. Каминским 1891 г.» Сходство элементов и целых фрагментов храма с постройками в Ельце просто поразительны! Кокошный ряд в завершении главного барабана тот же что и в "Царской" часовне Великокняжеской церкви Ельца, а центральный неф с тройным окном во всех деталях – точная копия этой же часовни. А ведь елецкая "Царская" часовня построена в 1883 году, когда Каминский вел в Ельце строительство собора. Боковые ниши первого яруса с изображениями святых собора Николо-Угрешского монастыря сразу вызывают в памяти западные ворота ограды Знаменского монастыря в Ельце. Эта ограда строилась в 1879 году и во всех деталях ее угадывается авторство А. С. Каминского. Так, лист за листом "Сборник" раскрывает творческое лицо архитектора, его богатейших арсенал, глубокое знание архитектурного наследия. Совпадение "елецкого" периода жизни Каминского с датами постройки многих крупных зданий Ельца в сочетании с точностью, изяществом и пропорциями, характерными для этого большого мастера, позволяют с большой долей вероятности предполагать, что кроме названных построек, авторству Каминского и его архитектурной школы в Ельце принадлежит также и южная часть комплекса Елецкой табачной фабрики, комплекс ликероводочного и энергомеханического завода.
12 апреля 1896 года прихожане получили разрешение епископа Орловского и Севского построить рядом с заложенной церковью деревянный молитвенный дом, который был превращен во временную церковь во имя Иверской иконы Божией Матери. Там совершались богослужения и отправлялись требы до освящения новостроящегося храма, который еще стоял в лесах. Сооружение храма-памятника затянулось на два десятилетия. Работы сдерживались прежде всего недостатком средств у строительного комитета. Лучковская часть города была населена в основном малоимущими мещанами. Ежегодные взносы прихожан были невелики. А огромное здание, второе по величине после Вознесенского собора, требовало немалых затрат. Чтобы собрать необходимые средства строительный комитет неоднократно обращался к горожанам с просьбой о пожертвованиях. Вчитаемся в одно из них, опубликованное в 1897 году на четвертый год строительства:
"В 1893 г., в г. Ельце Орловской губ. с разрешения местного Епархиального Начальства совершена закладка, столь дорогого для сердец наших, трехпрестольного храма. В настоящую пору сей древний – заветный храм выведен до окон, и к великому нашему прискорбию дальнейшая постройка его должна приостановиться по скудности наших денежных средств. Христолюбивые Благотворители и Строители храмов Божих! К Вам обращаемся – и просим: уделите нам посильную свою лепту на сие святое дело! Помогите нам, кто может, на окончание постройки Дома Божия! Каждое и малое пожертвование Ваше будет принято с любовью и благодарностью нами, чем и вмените в обязанность возносить молитвы о Вашем благоденствии и упокоении душ усопших родителей Ваших пред Чудною древнею иконою Пресвятые Девы Богородицы Елецкая, в честь которой и предложено освятить 1-й главный придел строящегося ныне храма, а также – Св. Алексия Митрополита Московскаго, посетившаго наш город, еще при жизни Святого сего, проездом в Татарскую Орду и призвавшего Божие благословение на его процветание, в память которого посвятить намерены 2-й правый придел, и Св. Пророка Осипа, день памяти которого тесно связан с днем милости Божией, явленной в сохранении жизни ныне в Бозе почившаго ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА и его Августейшей Семьи при крушении поезда 17 октября 1888 года, в воспоминание чего мы решили освятить 3-й левый придел наше го храма. "Рука дающего не оскудеет". Пожертвования, а также и имена жертвователей просим записывать в выданную Епархиальным Начальством сборную книгу сборщикам: Тимофею Савину и Егору Салькову, или же высылать по адресу: г. Елец, Орловской губернии. Казначею строительной комиссии Ивану Григорьевичу Добродееву."
Возведение церкви Елецкой Божией Матери, как и большинство других храмов города было подлинно народной стройкой. Доброхотные, как тогда называли, пожертвования десятков тысяч ельчан, собираемые в течение тридцати лет глядят на нас со стен этого монументального здания.
Для обеспечения стройки кирпичом был построен в 1895 году за Лучком кирпичный завод. Городская Дума выделила строительной комиссии для этих целей участок земли. Лучший кирпич шел на постройку храма, отбракованный продавался на сторону. Это позволяло заводу получать доход, который был одним из источников финансирования стройки. Власти города заботились о прибыльной работе этого предприятия и даже ограждали от конкуренции. 17 декабря 1899 года Елецкая Городская Дума рассматривала на своем заседании прошение М.И. Сазонова о разрешении строительства нового завода. Несколько ранее он получил в аренду одну десятину восемьсот квадратных саженей городской земли под устройство известкового завода и просил увеличить площадь земельного участка до двух десятин для организации производства кирпича. В заявлении от 25 ноября 1899 года Сазонов писал: "На арендованной мною земле за Лучком между двух оврагов Сухого Лучок – под устройство известковой печи, покорно прошу Городскую Думу разрешить мне построить печь для выжигания кирпича с необходимыми для кирпича принадлежностями: причем земли я беру 2 десятины с платою 150 рублей в год".
В Липецком областном архиве хранятся журналы заседания Городской Думы. Вот как шло обсуждение прошения М.И. Сазонова. Гласные В.Н. Шубин и М.Г. Колпенский выступили за конкуренцию в производстве кирпича и считали полезным сдать Сазонову землю для устройства кирпичного завода. За последние годы, – отмечали они, цена за кирпич возросла с 8-11 рублей за тысячу до 17. Начинающаяся постройка винных складов, здания для отделения Государственного банка, предполагаемая постройка металлургического завода, о чем шла речь в Собрании Думы 18 ноября, еще больше поднимут цену. Гласный Колпинский, как землевладелец, указал на известный ему факт, что при одинаковых условиях производства, кирпич продается на деревенских заводах по 11 рублей, а в городе по 17, что указывает на необходимость создать конкуренцию между городскими заводами для урегулирования цен. Гласный И.Р. Иванюшенков – член городской строительной комиссии по сооружению нового храма за Лучком – высказался против устройства Сазоновым кирпичного завода. Он объяснил, что устроив завод близ существующего, построенного комиссией четыре года назад, Сазонов сделает этому последнему значительный подрыв. Церковный кирпичный завод служит источником для получения средств на сооружение храма, строящегося, как известно, исключительно на доброхотные пожертвования. За 4 года завод принес 15 тысяч рублей чистой прибыли. Благодаря близости к станции железной дороги (ныне Елец-товарный), завод имеет возможность вывозить кирпич, в чем именно Сазонов и окажет ему значительный подрыв, отдалив таким образом окончание постройки храма. Нравственная цель, ради которой комиссия безвозмездно трудилась по устройству церковного завода, по мнению гласного, должна побудить Думу отклонить прошение Сазонова. Состоялось голосование. Дума большинством в 17 голосов против 11 постановила Сазонову в просьбе отказать. Конкурент церковному заводу был сдержан, источник финансирования постройки храма сохранен.
Архитектурные конструкции храма и сегодня поражают своей необычностью. Проведенное обследования подтвердило, что он возводился с применением самых современных для того времени строительных решений и материалов. Стены и столбы фундамента сделаны из тесаных камней елецкого известняка. Хорошо подогнанные по размеру и форме, каменные блоки тщательно уложены на раствор. Все швы добросовестно затерты. Поверхность стен ровная и гладкая. Так и хочется снять шапку перед мастерством наших прадедов – каменщиков, сделавших церковный подклет. Проведенное автором обследование подвальной части храма убедило не только в высоком мастерстве его строите лей, но и в отличном состоянии несущих конструкций. И это при неблагоприятных условиях подтопления подвала последние двадцать с лишним лет. Единственная трещина в арке, опирающейся с севера на фундамент левого переднего столба, указывает на неравномерность осадки фундамента. Такой фундамент простоит еще века, если только прибывающая грунтовая вода не проведет выщелачивание материала.
На стены и столбы подклета опираются мощные кирпичные подпружные арки, несущие перекрытие. Они выполнены как бы в три слоя, толщиной в 1+2+2 кирпича. Совершенно необычной для елецких церквей является конструкция, опирающихся на арки парусных сводов перекрытия над подвалом. Она впервые в практике строительства в Ельце выполнена из монолитного железобетона. Хорошо заметны отпечатки досок, устроенной в форме парусов деревянной опалубки. Кое-где от замокания отвалился защитный слой, оголив частую арматурную сетку из железных прутьев, толщиной в палец, связанных с шагом около 15 сантиметров.
Подклет освещался окнами, устроенными в цоколе здания. А по центру сводчатых потолков его помещений планировалась подвеска люстр. Металлические кованные тяги для них, спускающиеся с железобетонного перекрытия, сохранились до настоящего времени. Широкая белокаменная лестница, ведущая вниз, дает основание утверждать, что нижний этаж также планировался для богослужебных целей, для пребывания здесь здесь значительного числа прихожан. Эту же мысль подтверждают и сохранившиеся остатки водяной системы отопления, смонтированной при строительстве храма. Парные стальные трубы диаметров полтора – два дюйма на резьбовых соединениях выходили из подклета в алтарную часть, поднимались вдоль угла левого переднего столба под купол здания, проходили сквозь гильзы, заложенные в перекрытии, в северо-западном углу храма. Проржавевшие за восемь десятков лет трубы, которые должны были обогревать подкупольное пространство, по утверждению рабочего Демидова В.Н., были срезаны после установки внутренних лесов для ремонта штукатурки.
По системе отопления церковь Елецкой Богоматери также уникальная среди храмов города. В других отапливаемых зданиях устраивались так называемые амосовские печи воздушного отопления, менее эффективные. Водяная система, как и железобетон, была веянием нового времени. Наступал ХХ век.
Новый для времени постройки материал – цемент нашел применение еще в двух конструктивных элементах – в полах и кровле. Бесшовные полы храма, имеющие цветные полосы и красную окраску на солее давно поражали своей бесшумностью. Они как бы скрадывали, оглушали шаги идущего. При кажущейся пробковой легкости полы оказались на редкость прочными, с честью выдержали варварскую эксплуатацию складского хозяйства. Несколько квалифицированных строителей, которым автор показывал образцы покрытия пола, на вопрос, из чего он сделан, лишь пожимали плечами. Такие полы сейчас не известны. Измельченный красной образец рассматривали в лаборатории под микроскопом. Были выявлены три составляющие: крупицы красного песка – возможно молотый кирпич, мелкие древесные опилки и светлые частицы минерального вяжущего, скорее всего цемента.
Довелось подержать в руках и красную ромбическую плитку с кровли шатра. Красно-белый узор шатровых покрытий создает завершению храма неповторимый колорит и надежно предохраняет его от дождя и снега. Предполагалось, что кровля шатров – керамическая. Начавшиеся ремонтные работы этого не подтвердили. Ромбическая плитка с размерами 40 на 25 сантиметров и толщиной 15 мм отлита из жирного цементного раствора и имеет миллиметровый красочный поверхностный слой.
Приходится завидовать добросовестности, с которой елецкие строители много десятилетий назад, применяя новый, малоизвестный для них материал, изготовили и уложили плитки кровли. Хотелось бы пожелать такой же добросовестности тем, кто начал работы по ремонту и восстановлению кровли: бригадиру Анатолию Александровичу Шутову, рабочим Владимиру Николаевичу Демидову, Анатолию Степановичу Лагоде. Это они ставили леса, красили кресты и луковицы, готовили новые плитки кровли взамен расколовшихся.
Ремонтники поведали об интересной детали: на верхней поверхности горизонтальных элементов крестов строители храма установили медные пластинки с высокими острыми шипами, отпугивающими птиц.
В последнее десятилетие председателем строительного комитета, а затем и ктитором (церковным старостой) стал купец Николай Петрович Ростовцев. Энергичный, опытный в строительном деле он добился усиления внимания к стройке, значительного роста пожертвований. Коммерции советник Н.П.Ростовцев был избран "градским головою" – главой администрации города, как мы сейчас на русско-французский манер называем эту должность. Его личные значительные пожертвования показали добрый пример. Городской голова продолжал дело своего отца Петра Ивановича Ростовцева – потомственного почетного гражданина – одного из зачинателей строительства храма и известного в Ельце благотворителя.
Крупную сумму на завершающем этапе внес табачный фабрикант Николай Иванович Романов. Все это позволило ускорить достройку и отделочные работы. И хотя с началом первой мировой войны затруднился подвоз материалов, появилось немало других препятствий, "дело храмоздательства" удалось закончить. Грандиознейшая церковь начала действовать.
Среди ельчан распространены противоречивые мнения о том, был ли освящен и действовал ли храм Елецкой Богоматери. Одни старожилы утверждают, что недостроенная церковь не была закончена отделкой, не расписывалась, не имела иконостаса. А служба шла в соседней Иверской церкви. Другие – напротив, что храм-памятник еще до революции действовал. Приводят факты: "Моя мать венчалась в этой церкви". Такой разнобой в сведениях обусловлен целым рядом причин. Во-первых, храм – памятник явно не достроен. Отсутствуют завершение и кровля на шатровой колокольне, нет северной и южной папертей, следов старого ограждения церковной территории. Во-вторых, внутри здания нет остатков росписей стен и куполов, как в других порушенных храмах. А могла ли действовать не расписанная церковь?
И, наконец, путаница в названии. Многие ельчане называют храм Иверской церковью и доказывают, что действовала ее временная предшественница. Сведения о храме-памятнике, и ходе его строительства в краеведческой литературе начала текущего века практически отсутствуют. Из книжки Е.И. Назарова известно, что 12 апреля 1896 года прихожане получили разрешение епископа Орловского и Севского построить рядом с заложенной церковью деревянный молитвенный дом, который был превращен во временную церковь во имя Иверской иконы Божией Матери. Краткие сведения о последней приведены в книге "Елец, его церкви и приходы", изданной в 18-году. Приведем их полностью.
"Церковь эта стоит на Залучковской пригородней площади имеющей вид котловины с сырой местностью. Поэтому скарлатина, дифтерит и разные тифозные болезни являются частыми спутниками местных жителей. С 12 апреля 1896 г. до 29 марта 1897 г. Иверская церковь не имела прихода, а потом обращена в приходскую с причтом из священника и псаломщика. В состав прихода вошли: жители Залучковской части города, служащие станции Сызрано-Вяземской ж.д., двух платформ – пассажирской и товарной Орловско-Грязской ж.д. и близлежащего элеватора. Название "Иверского" приход получил от временной деревянной церкви, построенной на месте обретения иконы Иверской Божией Матери, стоящей на камне. До 1893 года Залучковская площадь, на которой теперь стоит храм, представляла болотистое место, поросшее сорною травою. Сюда обыкновенно съезжались крестьяне для продажи хлеба, а на средине площади стоял деревянный амбар купца И.Г. Добродеева. Этот амбар и послужил историческим пунктом образования Иверского храма. В 1893 г. площадь была очищена, засыпана землею, несколько жилых домиков и лавок снесено, а амбар служил временным помещением рабочих. С окончанием работ, в 1896 г., по благословению еп. Михаила амбар Добродеева превращен в молитвенный дом, а с мая 1895 г. – во временную церковь – Иверскую, которая существует досель. Церковь деревянная, крытая железом на каменном фундаменте, при ней отдельно устроена на 8 столбах колокольня. Особым почитанием прихожан пользуется икона Иверской Божией Матери обретенная на камне на месте храма".
Запросы в областные архивы Орла и Липецка также не дали результатов. Пришли ответы, что сведений о церкви иконы Елецкой Божией Матери в архивах нет. Где же взять достоверные сведения об освящении храма? Оставалась уверенность, что такое событие не могло быть не отмечено в "Орловских епархиальных ведомостях" – еженедельнике губернской духовной консистории, в ведении которой находился тогда Елец. И сведения нашлись. В фондах елецкого краеведческого музея сохранился четырнадцатый номер "Орловских епархиальных ведомостей" за 3-е апреля 1916 года, где в разделе "Хроника" сообщалось (стр.434): "25 марта (праздник Благовещения пресвятой Богородицы) по случаю храмового праздника в церкви во Имя Елецкой Божией Матери Его преосвященство Преосвященнейший Павел (викарий Орловской епархии, епископ Елецкий) Божественную литургию совершил в главном алтаре Храма во имя Благовещения Пресвятыя Богородицы. По литургии Владыка по обычаю обратился к множеству собравшихся богомольцев с архипастырским словом, а затем торжественно отправил молебное пение перед храмовою иконою с возглашением подобающего многолетия, а также вечной памяти создателям святого храма и всем воинам на поле брани и в море живот свой положившим.
"Сообщение" Епархиальных ведомостей" не оставляло сомнений, что храм уже действовал. Но появились новые вопросы. Когда же все-таки он освящен? И почему его главный алтарь посвящен не иконе Елецкой Богоматери, как намечалось при закладке, а Благовещению? Казалось бы, и церковь в таком случае должна была получить название Благовещенской? Музей располагал далеко не полным собранием "Епархиальных ведомостей" и авторам пришлось поработать в Орловском областном архиве, где подшивка "Ведомостей" сохранилась практически полностью.
За несколько дней пришлось перелистать тысячи страниц, пока, наконец, поиски завершились успехом. Во второй книжке "Орловских епархиальных ведомостей" за январь 1916 года (стр. 51 – 54) была обнаружена статья ключаря Вознесенского собора Василия Гаврилова, описывающая многолюдные торжества по поводу освящения церкви иконы Елецкой Богоматери.
Освящение храма-памятника состоялось 26 ноября 1915 года. Уже второй год шла мировая война. Россия испытывала экономические трудности, но даже в этих условиях ельчане сумели подготовить церковь Елецкой Богоматери к освящению. Долгих двадцать два года прошло с тех пор, как в 1893 году при огромном стечении народа, под торжественный звон-благовест всех городских церквей, был заложен первый камень в основание храма. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Современник отметил, что пятиглавый, красивой архитектуры храм произвел на собравшихся величественное впечатление. Особенно неотразимо впечатлял дивный белый под мрамор иконостас с изящною ажурной работы резьбою и необычный пробковый эластичный пол. По мысли собравшихся горожан храм создавался как исторический памятник чудесного избавления Руси Покровом Пресвятой Богородицы от нашествия Тамерлана.
Освящение церкви в трудную для России военную годину, "когда западный Тамерлан терзает сердце многострадальной Руси", было новым обращением к заступничеству Богоматери. "Веруем, – говорили они, – что Матерь Божия, как и 520 лет тому назад, сохранит православную Русь от нашествия злого врага и поможет достойно выйти из тяжелого испытания". Чин освящения храма совершил Преосвященный Павел, епископ Елецкий, викарий Орловской Епархии при участии восьми протоиереев города и других мест епархии, семи иереев, елецкого Вознесенского собора, священника Василия Гаврилова и четырех дьяконов. Вот как описывает торжества участник освящения Василий Гаврилов (Орловские Епархиальные ведомости, 1916 год, N 2, стр. 51 – 54 ):
"Еще в 7 часов утра горожане потянулись вереницей к Лучку, так что к началу освящения храм был переполнен молящимися. В 9 часов торжественный звон возвестил о приближении Архипастыря. Встреченный у кареты Благочинным Елецких городских церквей Д.Д.Некрасовым и ключарем Василием Гавриловым, Преосвященный Павел вошел в храм, где выслушал приветствие местного настоятеля о. Тихона Архангельского, затем вошел в алтарь для совершения чина освящения главного престола во имя Благовещения Божией Матери".
Намечавшееся ранее посвящение главного алтаря иконе Елецкой Богоматери было заменено на Благовещение. О причинах, по которым епархиальное начальство приняло такое решение, можно только догадываться. Прямых сообщений и свидетельств не найдено. Но, в общем-то, намеченное при закладке храма было сохранено и даже расширено. Правый алтарь посвящался во имя Елецкой иконы Божией Матери и Пророка Осии, а левый – во имя Иверской иконы Богоматери и Митрополита Московского Алексия, с именем которого традиция связывает перенесение елецкой крепости с Каменной горы на нынешнюю Красную площадь.
Святитель Алексий, один из широко почитаемых деятелей Русской Православной Церкви, причисленный к лику святых, фактически возглавлял московское правительство во время княжения Ивана Ивановича Красного и малолетнего Дмитрия Ивановича (Донского) в 1354 – 1378. Глава Русской Православной Церкви в конце августа 1357 года посетил Елец по дороге в Золотую Орду, где жители только что погоревшего города просили святителя указать место, где бы построить его вновь. Легенда рассказывает, что садясь в лодку на Быстрой Сосне, Алексий указал на гору, где над дубовым лесом в ту минуту вилась стая диких голубей. Он благословил город Елец и предрек ему богатство и процветание.
Но вернемся к торжествам по освящению храма. Большой хор, собранный из нескольких церквей, своим благоговейным пением, по воспоминаниям участника, доставил молящимся неземную радость. Красивым и торжественным был крестный ход сонмом духовенства во главе с Архипастырем в золотых облачениях. После традиционного возглашения многолетия государю императору, епископу Орловскому и Севскому Григорию, епископу Елецкому Павлу началось чествование строителей храма. Николаю Петровичу Ростовцеву был преподнесен святой образ-складень древнего письма, которым Преосвященный Павел благословил председателя строительного комитета. Было провозглашено многолетие создателям и благотворителям храма, христолюбивому воинству и всем православным христианам. Торжество закончилось трапезою в доме городского головы, где при общем одобрении были приняты и отправлены телеграммы с выражением верноподданнических чувств и пожелания полной победы над дерзким врагом императору Николаю Второму и великому князю Михаилу Александровичу. Телеграмма была послана также предстоятелю Орловской епархии.
День 26 ноября 1915 года стал днем рождения последней по времени постройки тридцать первой православной церкви в Ельце. Шла первая мировая война. Строительные и отделочные работы еще не были закончены. Отсутствовали кровля и не было креста на колокольне, еще предстояло сделать крыльца перед входами – паперти и навесы-сени над ними. Настенные росписи были только намечены углем. В церкви был сделан деревянный резной иконостас, места крепления которого хорошо заметны. В окнах алтарной части выполнен цветной витраж. Большие иконы на горнем месте, на стенах и столбах храма были написаны на полотне и обрамлялись киотами. Крючья и пробки для их крепления хорошо заметны и ныне. Самая большая из них, по дошедшим воспоминаниям старожилов, была Оранта, Богоматерь-Заступница. Икона изображала Богородицу со святителями и небесным воинством, явившуюся Тамерлану во сне под Ельцом Ключница церкви Нина Тихоновна Иванова, 1919 г.р., бессменно дежурящая в храме последние годы, рассказывает. В церковь после ее нового открытия, приходил старый ельчанин, приехавший в гости к родным из Прибалтики. Его отец работал алтарником в храме. И он сам, будучи еще юношей, часто бывал здесь. Гость называл иконы, показывал места их расположения, делился своими давними впечатлениями от них. Судьба этих художественных полотен, как и многих других бесценных реликвий Ельца, не переживших лихолетья, пока неизвестна.
По воспоминаниям старожилов новая церковь действовала и после революции. Н.А. Кремышев утверждает, что в 1919 году в Храме служил епископ Василий. Церковную утварь носили из Иверской Церкви, которая была зимней, деревянной. Ее колокольня с шестью колоколами стояла долго уже после сноса самой церкви. В лихие годы "борьбы с религиозным дурманом" храм иконы Елецкой Божией Матери разделил судьбу других церквей и соборов города. В здании был устроен склад для хранения зерна. Контора "Заготзерно" беспошлинно эксплуатировала помещение до послевоенного времени. В 1948 году хозяином здания стал елецкий горторг. Работники торговли использовали подвал для хранения и переработки овощей, а храмовое помещение – как продуктовый склад. Вплотную к северным боковым воротам подъезжали грузовые автомобили, кузова которых оказывались на уровне пола, что облегчало погрузку и разгрузку товаров. В холодный подвал закатывали бочки, там проводили засолку капусты, огурцов, помидоров, хранили лук. В 50-х годах здесь были построены три железобетонных емкости-дошника для квашения капусты, которые стоят и поныне. Но радостям работников торговли, получившим огромные складские помещения, постепенно пришел конец. Эксплуатировать здание стало опасно и неудобно. С промокших сводов начала сыпаться штукатурка. Ее куски, падающие с двадцатиметровой высоты, предоставляли реальную угрозу для жизни кладовщиков и грузчиков. А хлынувшая в подвал вода создала много неудобств работникам квасильно-засолочного производства.
Каковы же причины таких неприятностей? В нелегкое послевоенное время горисполком распорядился "для ремонта жилого фонда" снять со здания кровлю. Такая же участь постигла и другие храмы Ельца, в частности церковь Михаила Архангела, что рядом со зданием администрации города. Этот акт вандализма по тем временам был в русле общей политики борьбы с "опиумом для народа". Ныне покойный Алексей Николаевич Соколов, бывший некогда председателем горисполкома, с гордостью рассказывал автору, что это он подписал распоряжение снять оцинкованную кровлю с церкви Михаила Архангела. Отданное на волю стихии, великолепное когда-то здание, стало быстро разрушаться. Часть сводов сегодня уже рухнула. По свидетельству А.И. Морозова, работавшего директором торга, с кровли церкви Елецкой Божией Матери было снято "демидовское железо" – черная кровельная сталь толщиной 1,2 мм, очень мягкая, великолепно выдерживавшая загибы и перегибы при кровельных работах.
Но судьба церкви оказалась не столь печальной, как других храмов. Ее шатровая конструкция лучше отводила воду, чем своды и купола остальных церквей. Размораживание кладки шло медленнее, хотя и здесь выросли березки между главами. Кроме того, сохранилась из красных и белых ромбов плиточная кровля самих шатров храма, защищавшая от дождей и снега часть каменных конструкций покрытия. Его арки и своды меньше промокали, чем купольные конструкции в тех же условиях. А крутой шатер колокольни даже без плиточной кровли стойко выдержал годы лихолетья. Второй тоновский архитектурный стиль оказался более устойчив в "антирелигиозной борьбе". Тем не менее, здание промокало все больше и больше, обвалы штукатурки усиливались, и руководство горпищеторга было вынуждено сделать защитный настил из стального листа по металлическим балкам на высоте около трех метров от пола храма. Расходы на него были явно не меньше, чем на восстановление хотя бы временной кровли здания.
Вторая неприятность – в подвале появилась вода. С 1970 года подклет здания стал заливаться грунтовыми водами. Доселе сухой подвал, сразу же после строительства рядом с церковью 5-этажного жилого дома завода медоборудования с библиотекой, стал требовать постоянной откачки воды. Вода ключами пробивалась из-под пола, выискивала малейшие трещины в фундаменте. Встревоженные работники торговли сделали попытку устранить неприятности на своем складе. По всей площади был сделан бетонный пол с уклоном к водосборному приемнику, из которого велась откачка. Но это мало помогло. Вода выискивала неплотности в полу, текла через щель между каменным фундаментом и бетонным покрытием, за несколько дней наполняла подвал сплошным зеркалом. Раиса Михайловна Швец, двадцать лет заведовавшая складом, жаловалась, что как только случались перебои с откачкой, выходил из строя насос или перегорал электродвигатель, зайти в подвал можно было только в высоких резиновых сапогах. Использовать такое помещение для квасильно-засолочных целей стало крайне неудобно.
Что же произошло? Высказываются две различные версии, которые, впрочем, друг друга не исключают. Гидрологи отмечали, что в эти годы в лучковской части города произошло повышение естественного уровня грунтовых вод. В соседних со зданием церкви подвалах домов также стала появляться вода. Заливала она также и днища строительных котлованов, вскрытых на соседних участках. Но если там эти явления носили постепенный характер, то, по утверждению работников склада, в подвал церкви вода хлынула сразу после разбивки свай и прокладки инженерных сетей к злополучному дому завода медоборудования.
Алексей Иванович Морозов, возглавлявший тогда елецкий горпищеторг, был убежден, что основной причиной обводнения подвала церкви стало разрушение во время строительства дома, гидроизоляционной шпунтовой стенки, защищавшей церковный подклет. Он осматривал ее участки, перерезанные траншеямя под водопровод и канализацию строящегося дома. Дубовый шпунт из 80-миллиметровых досок был в свое время забит по периметру котлована церкви. С его внешней стороны был устроен водоупорный замок из жирной мятой глины. Это достаточно надежная конструкция при добросовестном исполнении. Вместе и плотными глинами основания она могла надежно защищать подвал здания от замачивания. Эта версия побудила автора изучить отчеты об инженерно-геологических изысканиях, проведенных для проектирования многоэтажных жилых домов вдоль ул. Пушкина в Лучке. Пробуренные изыскателями скважины показывают, что от дневной поверхности на глубину 2 – 3 метра здесь идет насыпной грунт, видимо связанный с наносами в пойме ручья Лучок, далее слоем от 4 до 6 метров лежат глины и плотные суглинки, а под ними залегает слой водонасыщенного песка толщиной 5 – 6 метров. На глубине 13 метров скважины уперлись в крепкий трещиноватый известняк, который, как известно, тоже является хорошим водоносным слоем. Вода в большинстве случаев обнаружена на глубине 2 – 2,5 метра от дневной поверхности грунта. При таком геологическом разрезе выполнение шпунтовой стенки с глиняным затвором по обводу котлована строителями храма представляется весьма логичным инженерным мероприятием. Наши прадеды сто лет назад поступили весьма разумно. Глина, как известно, хороший водоупор и снизу через глиняное основание, на которое были оперты фундаменты, вода поступать не могла. А шпунт с глиняным замком надежно перекрывал ей боковые пути. Бездумное разрушение экскаватором, казалось бы, немудреной дедовской конструкции, открыло грунтовой воде путь в пазуху фундамента, внутрь защитного сооружения. А цикл естественного подъема уровня грунтовых вод, видимо, лишь усугубил положение.
Но, думается, двадцать лет назад мои коллеги – инженеры-строители допустили и вторую ошибку. Дом завода медоборудования с библиотекой был одним из первых зданий в городе, поставленных на сваи. Железобетонные "карандаши", забитые в грунт, продырявили, изрешетили водоупорный горизонт в непосредственной близости к зданию церкви, и вода из водонасыщенного песчаного слоя быстро нашла себе дорогу в подклет храма. Да и размещение дома почти вплотную к церкви, в охранной зоне памятника архитектуры, не назовешь мудрым решением. Не это ли подало дурной пример обстроить храм гаражами, складскими лабазами и сарайчиками? После ввода в эксплуатацию нового квасильно-засолочного цеха, расположенного на базе пищеторга, что на выезде в Москву, интерес работников торговли к зданию церкви значительно упал. Да и как склад оно потеряло свое значение.
Политические события последних лет создали условия, в которых Елецкий горисполком своим решением в 1989 году возвратил храм иконы Елецкой Божьей Матери Русской Православной Церкви. Но и после этого решения руководитель горпищеторга Алисов В.А. под разными предлогами затягивал передачу здания. Автору этих строк от имени горисполкома пришлось буквально отнять у него ключи от здания храма, чтобы вручить их протоиерею Василию Яковлевичу Романову. Община верующих с воодушевлением принялась чистить помещение от оставленного складского мусора, мыть полы, готовить храм к богослужению. Уже 4 апреля, на второй день празднования Пасхи, состоялось торжественная литургия. Над алтарем была натянута полиэтиленовая пленка, несколько икон заменяли отсутствующий иконостас, с потолка падали крупные капли от остатков таявшего между шатрами снега, в храме было холодно и темно. Но, многочисленные верующие, собравшиеся на первую службу, стоявшие со свечами в руках, многократно, вслед за возгласом протоиерея "Христос воскресе!", с воодушевлением хором отвечали "Воистину воскресе!" Этот незабываемый день стал началом новой жизни церкви иконы Елецкой Богоматери, ее подлинного воскрешения. 8 сентября (26 августа по старому стилю) 1995 года в день Сретения Владимирской иконы Пресвятой Богородицы Россия будет праздновать, 600-летие чудесного избавления Руси от нашествия Тамерлана. Получено благословение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на проведение в Ельце торжеств по случаю шестивекового юбилея явления Елецкой Божией Матери. К этому сроку совершено необходимо закончить работы по воссозданию храма Ее имени. В этом видится долг чести древнего города, вставшего на путь возрождения своего культурно-исторического наследия. К этому зовут нас чаяния нескольких поколений ельчан, вносивших свои "доброхотные пожертвования" на возведение храма-памятника.
Постепенно в сознании людей восстанавливается связь поколений. В Ельце немало прямых родственников тех, кто начал, но не успел при жизни закончить строительство церкви. Их именами могут гордиться внуки и правнуки. Вот эти имена: Николай Николаевич Петров – председатель строительной комиссии, Иван Григорьевич Добродеев – казначей, Николай Дмитриевич Черникин – помощник главного строителя, попечители: Митрофан Сергеевич Жаворонков, Николай Иванович Криворотов, Александр Александрович Петров, Алексей Гаврилович Панкратов.
Еще раз, через сто лет, вчитаемся в их призыв к благочестивым согражданам "пробудить в сердцах наших чувства глубокого сознания скорейшего осуществления намеченного дела".
1. Советская историческая энциклопедия М.1973
2. Карамзин Н. М. История Государства Российского Т.У., гл. П
3. Толковая библия. Петербург 1904 – 1913
4. Покров Божией Матери над Россией Ленинград 1991
5. Славина Константин Андреевич Тон М.1989
6. История родов русского дворянства СПБ.1886
7. Н.И.Костомаров. Русская история М 1991.
8. Назаров. История церкви по имя Елецкой Божией Матери в городе Ельце СПБ 1897.
9. Православие. Словарь. М.1988
10. Православный церковный календарь ,1991
11. Советский энциклопедический словарь М 1982
12. Памятники искусства Советского Союза. Средняя Азия. Москва, Лейпциг 1983.
13. Орловские Епархиальные Ведомости 1893–1916 годы.
14. "Русский город" вып. 3, изд.Московского университета –1980, стр. 261–262
15. ГРБ, Z 15/157, Z 60/101, А 170/165 А.А. Нетыкса, Художественный сборник работ русских архитекторов и гражданских инженеров, М. 1890 – 1893 г.г.
16. В.Горлов, А.Новосельцев, "Вознесенский собор в Ельце", Липецк, 1992 г.
17. В.Ю.Корнев: "Архитектор А.С.Каминский и место его творчества в развитии русской архитектуры второй половины ХIХ в."Дипломная работа, МГУ, истфак, М. 1992 г.
18. Музей архитектуры, Р–I N10255, А.С.Каминский, 1886 г. "Вид города Елец с церковью ХVII в."
19. В.Г.Лисовский "Национальные традиции в русской архитектуре ХIХ – нач. ХХ в." Л.1988 стр.25
20. Е.И.Кириченко "Исторический музей" М. из-во Московский рабочий, 1984г.
21. Московский комсомолец" 23 мая 1991 г.
22. Фотоколлекция художника Н.И.Климова.
Виктор Петрович Горлов
Александр Васильевич Новосельцев
Храм иконы Елецкой Божией Матери
Авторы книги: Виктор Петрович ГОРЛОВ и Александр Васильевич НОВОСЕЛЬЦЕВ, бывшие главные архитекторы г. Ельца, активисты городского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры.
Редактор В.П.Горлов
Оформление А.В.Новосельцева
________________________________________________________
Сдано в набор 15.05.94г. подписано к печати 08.08.94 г.
Формат 60х84 1/16. Печать офсетная. Объем 2 печ. л.
Уч.-изд.л.1, 86. тираж 5000 экз. Заказ 4893. Цена договорная 399770, Елец, Типография отд. печати и полиграфии администрации Липецкой области,
ул. Свердлова, 11 индекс 52621.
[1] Второй тоновский стиль чувствуется в четырех красных церквях Задонска. Не исключено, что к их проектированию тоже приложил руки А.С. Каминский.
Обсуждение